От Зарада большая часть армии отплыла в начале апреля 1203 г. Дандоло и Бонифаций задержались, пока к ним не присоединился Алексий. Затем состоялся заход в Дураццо, где население встретило молодого Алексия как императора. Известие о предпринятой против императора большой экспедиции пришла из Дураццо к Алексию III в Константинополь, где никудышная морская администрация довела оборону города до крайне жалкого состояния. Поскольку Алексий III обожал охоту, императорские лесничие не разрешали рубить лес для постройки судов. Адмирал флота Михаил Стрифнус, свояк императрицы Ефросиньи, продавал направо и налево гвозди, якоря и паруса. Для защиты города удалось в спешке собрать только двадцать прогнивших и изъеденных червями кораблей. Между тем авангард крестоносцев прибыл на остров Кофру, жители которого сначала приняли их сердечно. Однако появление затем Алексия побудило обитателей Кофру атаковать флот в гавани. В отместку отряды пришельцев опустошили остров. Уже становилось ясно, что присутствие поддерживаемого латинцами претендента на византийский императорский трон – независимо от законности его притязаний – может лишь возбуждать враждебность среди греков.
     На Кофру Алексий подтвердил свои обязательства и, по-видимому, пообещал отдать Бонифацию Крит. Здесь лидеры похода столкнулись с новыми недовольствами. Большая группа баронов – чуть ли не половина – протестовавших против похода на Константинополь, теперь отделилась от войска и разбила собственный лагерь с намерением послать представителя за море в Брундизу и договориться там насчёт судов для переправы прямо в Сирию. Бонифаций, графы и часть знатных баронов пришли в лагерь «дезертиров» и умоляли их со слезами не разбивать армию таким образом. Наконец, упрямцы уступили; они согласились оставаться с экспедицией до Михайлова дня (29 сентября) на условиях торжественной гарантии того, что в любое время после этой даты, после двухнедельного уведомления, им будут предоставлены корабли для отправки в Палестину.
     Покинув Корфу накануне пятидесятницы (24 мая, 1203 г.), флот взял курс на Константинополь. Он обогнул Морею, вышел в Эгейское море и сначала причалил к острову Эвбоя, откуда несколько галер и грузовых судов пошли к острову Андрос и принудили жителей признать молодого Алексия и заплатить ему дань. Остальные корабли проследовали к городу Абидосу на азиатском побережье в устье Дарданелл и захватили его, не встретив сопротивления. Воспользовавшись весенним урожаем, армия загрузила корабли пшеницей. Через неделю, когда подоспели остальные корабли, собранные воедино флот прошёл через Дарданеллы и Мраморное море и встал на якорь напротив монастыря Св. Стефана в семи милях к югу от Константинополя, который был теперь перед ними как на ладони. Пополнив запасы провианта на Мраморных островах, флот подошёл так близко к стенам столицы, что некоторые из защитников открыли стрельбу. Затем флот причалил и высадил людей и коней у Халцедона в день Св. Иоанна (24 июня), как раз через месяц после отплытия с Корфу. От Халцедона крестоносцы направились по суше в Скутари: на расстояние в одну лигу к северу, в то время как остальные следовали за ними вдоль берега.
     Около Скутари крестоносцы в поисках провианта имели первую встречу с армией императора Алексия III. При этом отряд из 30 рыцарей атаковал и обратил в бегство значительно больший по численности греческий корпус, выдвинутый, чтобы наблюдать за передвижениями крестоносцев. После этого в рыцарский лагерь у Скутари прибыл посланец из Константинополя с письмом от императора. Тот попросил посла выяснить, что делают в его стране крестоносцы, путь которых должен пролегать в Святую Землю. Император просил сообщить, что если рыцари в чём-либо нуждаются, то он с радостью даст им продовольствие на дорогу, но если они питают враждебные намерения к нему или его империи, он уничтожит их поголовно. Представитель крестоносцев, Конон Бетюнский, ответил послу, что Алексий III предатель и узурпатор, и потребовал его выдачи племяннику, которого, как сказал Конон, крестоносцы постараются убедить обращаться со своим пленником милостиво.
     После этого открытого вызова руководители похода решили призвать народ Константинополя признать их протеже. Из гавани Скутари вышли галеры, на одной из которых находился Алексий, Бонифаций и Дандоло. Галеры подошли как можно ближе к морским стенам и те, что находились на них, кричали, обращаясь к толпам на берегу и на стенах, что они пришли помочь народу Константинополя свергнуть их тирана и вернуть законного господина. Эта акция провалилась, поскольку единственным ответом был град метательных снарядов.
     Теперь лидеры крестоносцев стали готовиться к нападению. Был произведён смотр армии (численностью около 10 тыс.) на равнине вблизи Скутари. Всего здесь было 7 боевых корпусов, каждый из которых, насколько это было возможно, состоял из людей одного региона под командованием одного из графов или наиболее знатных баронов. 5 июля флот пересёк Босфор, франки оттеснили неприятельскую армию и высадились у Галаты напротив бухты Золотого Рога. На следующий день франки штурмовали и захватили главный порт обороны Галаты – большую башню. Венецианцы разбили цепь, закрывавшую вход в Золотой Рог, и, войдя в бухту, потопили или захватили немногие византийские корабли, стоявшие здесь для защиты города. После этого они намеревались начать штурм стен со стороны моря. Франки же, предпочитавшие воевать на суше, договорились с венецианцами о согласовании по времени собственного штурма с их действиями. Франки прошли от Перы вдоль берега Золотого Рога и достигли небольшой речки в конце залива. Они восстановили разрушенный отступавшими византийцами мост, перешли через речку и разбили лагерь перед городскими стенами около Блахернского дворца, на углу, где сходилась сухопутная стена со стеной вдоль Золотого Рога. Венецианский флот переместился вглубь гавани и поддерживая связь с франками готовил осадные лестницы и артиллерию. При этом были сооружены площадки для установки лестниц на мачтах галер. Повторяющиеся вылазки византийцев заставляли крестоносцев всё время быть при оружии; потребовалось даже построить палисады вокруг лагеря. Прошло 10 дней, прежде чем приготовления были закончены.
     Штурм начался 17 июля. Варяжская гвардия из англичан и датчан успешно защищала мечами и топорами участок стены, который атаковали франки, но венецианцы во главе со слепым старым Дандоло, который размахивал стягом Св. Марка на самой близкой к стене галере и ободрял криком своих воинов, посадили свои галеры на мель около стен и с помощью осадных лестниц одну за другой захватили 25 башен вдоль моря, а также много лошадей, которых они отвезли на судне франкам. Защищаясь от численно превосходящих византийцев, они подожгли здание за стенами, что привело к большому пожару, положившему начало опустошению города. Между тем, Алексий III с огромной армией сделал вылазку против крестоносцев, штурмовавших стены. Последние действовали грамотно и не стали ввязываться в бой и только ждали атаки византийцев, которая так и не состоялась; Алексий медленно приближался, но затем отошёл. При известии о вылазке византийцев Дандоло велел своей армии покинуть удерживаемые ею стены. Венецианцы присоединились к французам. Таким образом, несмотря на временный захват венецианцами стен, штурм в целом не удался.
     Но той же ночью Алексий III бежал со своей дочерью Ириной и со своими сокровищами во фракийский город Мозинополис. Покинутые византийцы выпустили из тюрьмы Исаака, вернули ему трон и пред рассветом отправили послов, чтобы сообщить латинянам о своих действиях. Осторожные рыцари послали четырёх представителей, двух французов и двух венецианцев, чтобы проверить достоверность сообщения. Через открытые ворота Виллардуэн и трое его товарищей прошли между рядами вооружённых топорами варягов в Блахернский дворец к Исааку Ангелу. Они потребовали, чтобы он подтвердил обязательства молодого Алексия, и вернулись с надлежащей, хотя и неохотно подписанной, грамотой. После этого византийцы открыли город для всей армии крестоносцев, которые сопроводили молодого Алексия в столицу. На следующий день латиняне уступили настойчивой просьбе Исаака и Алексия вывести войско из Константинополя, чтобы избежать волнений. Крестоносцы разместились за Золотым Рогом в еврейском пригороде Эстаноре. Цель похода была достигнута, латиняне превратились в восторженных туристов, любовавшихся чудесами Византии, поражённых созерцанием святых реликвий, делающих разные покупки у греков. 1 августа 1203 г. молодой Алексий был коронован как император-соправитель.
     В конце августа 1203 г. лидеры отправили папе и монахам Запада официальное циркулярное письмо, объясняя в нём своё решение идти на Константинополь, описывая всё, что происходило с ними, начиная с отплытия к Задару, заявляя об откладывании экспедиции в Египет до весны и призывая всех крестоносцев Европы присоединиться к армии в Византии для славных деяний в борьбе с «неверными». Это письмо было очевидно первым посланием, полученным Иннокентием III от экспедиции после того, как она покинула Задар в апреле. Он также получил сопроводительное письмо от Алексия IV, датируемое 23 августа, в котором новый император заверял папу в своей сыновней преданности и писал о своём твёрдом намерении привести греческую церковь под римское руководство¹. Папа ответил на это письмо только в феврале 1204 г. Он упрекал лидеров похода за непослушание и требовал от них немедленного выступления со всеми силами для спасения Святой Земли. Он просил Алексия IV выполнить своё обещание относительно греческой церкви и предупреждал его, что пока он этого не сделает, его правление не будет прочным. В том же письме папа обращался и к дожу Венеции, который, видимо, направил до того примирительное послание. Папа напоминал ему об упорном непослушании венецианцев, и призывал его не забывать свой обет крестоносца. Папа обращался к французскому духовенству при войске, требуя, чтобы священники следили за наложением епитимий на провинившихся лидеров похода и затем, чтобы те, наконец, выполнили свои добрые обещания². Но к тому времени, как инструкции и призывы папы достигли Константинополя, головокружительный вихрь событий открыл новую незабываемую страницу истории христианства.