Договор между венецианцами и крестоносцами предусматривал, что армия должна прибыть в Венецию до конца апреля 1202 г., чтобы начать переправу летом в конце июня. Но на деле первые отряды вышли из разных районов Франции не раньше апреля или мая, а другие прибывали в течение июня, июля и августа. Сам Бонифаций прибыл со своим контингентом из Ломбардии только в середине августа. Примерно в это же время появились небольшие отряды из Германии. Но что всего хуже, ряд «больших людей» из Иль де Франс, Бургундии и Прованса по собственной инициативе решили вообще плыть не из Венеции, а искать переправу для себя и своих отрядов в других портах, кто – в Марселе, кто – в южной Италии. Поэтому, когда лидеры похода в Венеции смогли устроить смотр своих войск, они с огорчением обнаружили, что в Венеции собралась только часть ожидавшихся тридцати трёх с половиной тысяч людей. Лидеры рассчитывали, что получат большую сумму денег причитаемых Венеции путём взимания платы за переправу с отдельных крестоносцев. Но оказалось, что, имея в подчинении только 10-12 тыс. человек, выполнить обязательства невозможно. После того, как отдельные участники похода сделали свой вклад, Бонифаций, графы и некоторые знатные бароны добавили деньги из личных фондов, а также заложили свою золотую и серебряную посуду у венецианских ростовщиков, но в итоге оказались должны ещё около 34 тыс. марок. Таким образом экспедиция оказалась на грани провала ещё до отправления в путь, поскольку венецианцы не желали выходить в море, не получив все деньги, которые причитались им по условиям соглашения. Виллардуэн возлагает вину за грозившее фиаско на тех, кто, по его словам, нарушил клятву и отправился в другие порты. Но первопричиной была, однако, завышенная оценка величины подлежащей перевозки армии, сделанная в первую очередь самим Виллардуэном и другими послами. Даже если бы отколовшиеся отряды пришли в Венецию, вся армия вряд ли бы составила половину предполагаемого числа в 33,5 тыс.
     В этот поворотный момент дож Энрико Дандоло выступил с предложением, открывавшим выход из тупика. Дело в том, что некоторое время назад правители Венгрии, контролировавшие глубинные районы Кроатии, подбили города вдоль далматинского побережья выступить против венецианского господства, продолжавшегося более столетия и перейти под венгерский протекторат. В 1186 г. Задар, один из наиболее важных венецианских городов-вассалов в Далмации перешел, таким образом, к венгерскому королю Беле III. Несмотря на ряд попыток, Венеция не смогла возвратить этот город. Теперь дож просил, чтобы войско крестоносцев помогло ему овладеть Задаром. За это Венеция позволила бы крестоносцам отсрочить выплату долга времени, когда те получат свою долю добычи от похода. Поскольку реальной альтернативой этому плану было прекращение похода и возможная потеря уже уплаченных денег, лидеры крестоносцев приняли предложение, хотя многие рыцари возражали против использования армии в войне с христианами. Уладив это дело, дож сам принял крест в начале сентября 1202 г. на большом собрании в соборе Св. Марка и стал готовиться к походу как командующий силами Венеции, оставив управление в свое отсутствие сыну Ренье. С этого времени венецианцы впервые, как рассказывает Виллардуэн, стали в большом числе принимать крестовый обет. Очевидно, они только ждали, когда дож возьмет руководство.